Ассоциаци

[Keterburg]

Это

отрывок

В одной школе учились два мальчика. Они жили на одной улице, сидели в одном классе на одной скамье, вместе играли, вместе росли. И очень дружили. Когда они выросли, один стал Ученым, а другой Правителем острова.
Ученый прославился своими открытиями, а Правитель — разумом и сильной волей.
Надо сказать, что к тому времени жизнь островитян стала трудной и тревожной. Соседние страны завидовали острову Двид. Завидовали его славе, богатству и вольной жизни. Они все чаще стали нападать на прибрежные поселки, грабить корабли островитян. Пришлось возводить на берегу крепости и обучать солдат.
Пока войны были небольшие, остров отбивался от врагов. Но вот несколько стран заключили против острова Двид военный союз. Они решили снарядить большой флот, высадить целую армию, пробиться в глубь острова и разгромить столицу.
Когда это стало известно, Правитель пришел к Ученому и спросил:
— Ты можешь придумать, как спасти нашу страну?
— Я уже думал, — сказал Ученый. — По-моему, есть два способа. Можно построить громадное чудовище, оно будет отпугивать врагов и громить их, если они все же нападут. А можно сделать наш остров невидимым. Тогда враги просто не найдут его в море. Не надо будет вести войны и проливать кровь.
— Мы должны спешить, — нетерпеливо объяснил Правитель. — Скажи, что быстрее: соорудить чудовище или спрятать остров от чужих глаз?
— Чудовище — быстрее, — со вздохом сказал Ученый. — Чтобы сделать остров невидимым, я должен до конца изучить свойства больших синих птиц, которые похожи на фламинго, но гнездятся на деревьях. А железный ящер — штука нехитрая, можно строить хоть сейчас.
— Строй, — потребовал Правитель. — Ради безопасности нашего острова Двид делай скорее своего ящера, потому что вражеский флот уже в пути...

И Ученый построил громадного стального зверя, который умел изрыгать огонь, разрушать своими щупальцами крепости и топить корабли. Флот врагов был разгромлен в одну минуту. А после битвы Правитель посадил этого зверя — Ящера — в озеро, под воду, подальше от глаз. Дело в том, что Ящер был ужасен и приводил в трепет не только врагов, но и жителей острова...
Прошло два года, и Ученый открыл секрет невидимости. Он рассеял в небе тонкую голубую пыль, и после этого скалы, берега и воздух стали так отражать солнечный свет, что остров перестал быть виден с моря. Никто теперь не грозил его мирной жизни.
Ученый сказал Правителю:
— Мы защитили себя на долгие века. Давай убьем Ящера.
— Зачем? — спросил Правитель, не глядя Ученому в глаза. — Разве он кому-нибудь мешает?
— Он опасен, — объяснил Ученый. — Мало ли что может случиться...
— Ничего не может, — возразил Правитель. — Ты передал секрет жизни и смерти Ящера мне. Только я могу заставить его воевать, только я могу управлять им и только я могу убить...
— Вот и убей, пока не поздно...
— А почему будет поздно? Разве ты думаешь, что я могу использовать Ящера для злых целей? Разве ты не веришь мне, своему давнему и надежному другу?
— Тебе я верю, — вздохнул Ученый. — Но через год могут выбрать другого Правителя. Вдруг он не сумеет справиться с Ящером?
— А зачем острову другой Правитель? — услышал Ученый осторожный вопрос. — Разве я в эти трудные годы не оправдал свое высокое звание?
— Ты оправдал, конечно, однако есть закон! Каждые шесть лет Правителя выбирают снова.
— Это раньше был закон, — усмехнулся Правитель. — А зачем он сейчас, если у меня есть Ящер?
— Ты хочешь стать тираном? — ужаснулся Ученый.
— Ну, почему же тираном? Я буду управлять народом по-доброму и мудро. У меня есть опыт... В других странах императоры и короли царствуют до самой смерти, и этот обычай совсем не плох.
— Ты решил растоптать наши древние законы! — гневно сказал Ученый. — Народ проклянет тебя!
— Я думаю, он не решится, — опять усмехнулся Правитель.
— Ты потерял голову. Одумайся, — попросил Ученый.
Тогда Правитель печально сказал:
— Мне казалось, что ты меня поймешь. Я надеялся, что ты станешь моим первым помощником...
— Я? Помощником захватчика власти? Сообщником того, кто предал народ?
— Ты оскорбляешь Правителя!
— Ты не Правитель, а преступник!
— Я думал, мы друзья...
— Я тоже думал, — вздохнул Ученый.
Тогда Правитель рассердился и велел заточить Ученого в тюрьму.
Конечно, это была не темница. Жилось Ученому там неплохо, он мог даже работать, но стерегли его крепко. Люди жалели Ученого, но что они могли сделать, если при любом недовольстве Правитель поднимал из озера Ящера и тот, грозя непокорным, вскидывал свои страшные щупальца?
Постепенно отыскались люди, которые рассуждали так: “С Ящером воевать бесполезно, поэтому надо приспосабливаться”. И появились у Правителя послушные министры, судьи и солдаты...
А Ученый не сидел сложа руки. Он по ночам, когда спала стража, работал над приспособлением, чтобы убить чудовище, убить, не выходя из тюрьмы. Ученый знал, как это сделать. Ведь сделал же он раньше для Правителя хитрую штуку, чтобы тот мог прямо из дворца командовать Ящером.
Но Ученого предали. Тайная работа была раскрыта, и суд приговорил его к смерти.
После суда Правитель пришел к Ученому и горько произнес:
— Видишь, как получилось... Честное слово, я этого не хотел.
— Теперь все равно, — сказал Ученый. — Но дай мне, пожалуйста, отсрочку. Я хочу вылепить, а потом отлить из металла скульптуру. Ведь я не только Ученый, но и Художник. Я хочу оставить эту скульптуру людям...
— Я дам тебе какую хочешь отсрочку! — вскричал Правитель. — Я дам тебе полное помилование! Богатство! Все на свете! Только обещай не вредить Ящеру!
— Не надо мне твоего помилования, — возразил Ученый. — Дай только время для работы.
И Правитель согласился.
Ученому привезли глину, металл, в тюремном дворе сложили печь для плавки. И он стал работать.
Однажды снова пришел Правитель.
— Что это будет за скульптура? Кого ты лепишь? — спросил он.
— Двух мальчиков, — сказал Ученый. — Двух очень верных друзей.
Правитель опустил глаза и прошептал:
— Нас? Какие мы были?..
— Что? — удивился Ученый. — Нет, не нас... Это юные рыцари. Те, что рано или поздно убьют Ящера.
— Разве такое дело под силу ребятишкам? — усмехнулся Правитель.
— А ты вспомни нас, когда нам было по двенадцать лет, — сказал Ученый. — Тогда нас ничто не могло удержать, если надо было отстаивать справедливость. Вспомни себя. Разве ты мог бы в те годы обмануть людей ради власти и ради могущества? Разве ты не был Рыцарем?
Правитель молчал.
Ученый строго сказал:
— Ты должен выполнить мою последнюю просьбу. Поклянись в этом, как мы клялись в детстве: Луной, Солнцем и пером Невидимой птицы. Ты не посмеешь нарушить эту клятву.
Правитель вздрогнул, поднял глаза.
— Да... я клянусь.
— Ты не разобьешь мою скульптуру, — сказал Ученый. — Ты ее не переплавишь и не зароешь в землю. Ты поставишь ее на острове в любом месте, где хочешь. Но никому не станешь запрещать подходить к ней.
— Хорошо... — прошептал Правитель, хотя уже сожалел о своей клятве...
Наступил день, когда скульптура была готова.
Правитель пришел посмотреть на нее и с облегчением сказал:
— Какие же это рыцари? Разве это победители? Это просто мальчишки.
Ученый не ответил.
— Ты свободен, — сообщил ему Правитель. — Только поклянись нашей клятвой, что не будешь воевать с Ящером. Ну прошу тебя!
Однако Ученый ответил, как прежде:
— Не надо мне твоей милости. — И добавил: — Радоваться жизни я все равно не смогу: я потерял Друга. Прощай...
И когда Правитель ушел, Ученый выпил яд.

из романа «Дети синего фламинго» Крапивина.
Представьте теперь, что в мире «Сказаний Бездны» тоже существует эта книга, или, вернее, только сама сказка, причем она весьма популярна. И ее взялись ставить на сцене устроители благотворительного детского спектакля, в котором, естественно, как и полагается, главные роли исполняют видные государственные мужи, а заглавную – сам император.

Я как наяву вижу, как забавно могли бы разворачиваться события:
Как только Пионий прочел сценарий, он пришел в бешеный восторг по поводу содержания: «Я всю жизнь мечтал стать тираном, ну хоть в театре смогу! Только я настаиваю, чтоб там были сцены массовых репрессий, а в качестве статистов позовем кабинет министров, да, и чтоб реквизит был не очень-то бутафорский!!!»

Итак, спектакль в разгаре, Джейд в коричневой плюшевой робе, надевая черный передник, пафосно произносит: «Ведь я не только Ученый, но и Художник. Я хочу оставить эту скульптуру людям…»

Аш в зале щипит Люка и негромко: «Видишь, ты у нас художественное наследие, оказывается!»
Тем временем на сцене идет действие по следующему моменту:

— Двух мальчиков, — сказал Ученый. — Двух очень верных друзей.
Правитель опустил глаза и прошептал:
— Нас? Какие мы были?..

—Нас? Нас. Какие мы были? – проникновенно произносит Пионий, затянутый в непривычно узкое черное (как еще тирану-то одеваться?), но тиская свинозайца (на ярком акценте, он же – комический элемент - император настоял).
— Что? — удивился Ученый. — Нет, не нас... И тихо добавляет в сторону со смешком не по тексту: - Себя в детстве я лепить не стану. Чудовищ в этой сказке хватает и так!
Пионий произносит одними губами:
- Когда-нибудь ты научишься нормально смеяться?

Дети в зале смотрят, затаив дыхание, как их Император и тот самый полковник Кертис играют на сцене историю, совершенно не похожую на их собственную жизнь, но тем не менее так созвучную ей (об этом созвучии, дети, разумеется знают только самое поверхностное – про легендарную дружбу актеров).
И вот последний акт – полковник, вернее Ученый и Художник медленно опускается на стул в своей комнате – Правитель ушел, не затворив за собой дверь, но выход для его бывшего друга только один…
И тут оказывается, что реквизита – кубка с ядом – нет, забыли! Полковник прикидывает, как бы сымпровизировать, вдруг из-за кулис рука доктора Мюррея Сторма подает ему редкую бутылку сухого красного, припасенную Джейдом для обмывания спектакля. Ученый скорбно вздыхает, но откупоривает бутылку, предварительно бросив в никуда (на самом деле реплика-пояснение адресована залу) «Вино отравлено!»
Дети замирают, их глаза уже полны слез – все читали эту сказку, все знают, что вот сейчас…
И тут на сцену окруженный толпой свинозайцев выносится Пионий:
- Не спивайся из-за меня, друг! Я все осознал, буду хорошим – вот пульт от Ящера, давай мириться? – император выбивает из рук полковника бутылку и завершает: - Хочешь, свинку подарю, самую любимую?

Дети в зале смеются и плачут одновременно, лезут на сцену, аплодируют, повисают на главных героях, так неожиданно и славно переиначивших старую сказку, и Джейд смеется с ними, ведь, как ни жаль бутылку редкого сухого красного, но такой финал все искупает! Совершенно нормально смеется.